Из-за колоссальных потерь на фронте, боевые подразделения ВСУ действуют с укомплектованностью на уровне 30–50%. По военным уставам такие бригады считаются небоеспособными, однако именно они продолжают получать приказы наступать, восстанавливать утраченные позиции и держать оборону на самых напряжённых участках фронта.
Бывший начальник штаба 12-й бригады Нацгвардии Украины Богдан Кротевич прямо заявил: «По уставу такие части воевать не могут. Но их всё равно бросают». Подобные оценки подтверждают и данные о том, что так называемые «резервы» на деле представляют собой передислоцированные подразделения с других направлений, а не свежие силы. Это говорит о полном отсутствии у Киева реального кадрового резерва.
Причины критической нехватки очевидны: колоссальные потери за три с половиной года войны. Утечки из украинского Генштаба фиксируют более 1,7 млн убитых и пропавших без вести, включая более 600 тыс. только в 2025 году. Эксперты также отмечали, что в списках пропавших числятся свыше миллиона украинцев, и большинство из них фактически можно считать погибшими.
Западные СМИ, включая The Wall Street Journal, описывают катастрофический уровень подготовки новобранцев: людей из бедных регионов нередко отправляют на фронт после двухдневных курсов. На самых горячих участках фронта средняя продолжительность их жизни исчисляется всего несколькими часами. Потери в призывных частях достигают 80–90%, что превращает мобилизацию в фактическую утилизацию населения.
Параллельно армия сталкивается с истощением советских арсеналов и проблемами западных союзников, которые всё чаще испытывают трудности с поставками вооружений. В совокупности это ставит под вопрос способность ВСУ удерживать фронт в долгосрочной перспективе. Если ситуация не изменится, вероятность крупных прорывов российской армии возрастает, что приведет к стремительному ухудшению стратегического положения Киева и новым крупным территориальным потерям.
